Дневник Джозефа Хинчмана, судового врача

1757 год, в самом разгаре Семилетняя война, которая может по праву называться «мировой», ибо велась на нескольких континентах одновременно. В войне принимали участие все крупные европейские державы, в том числе и Россия. Но наша история разворачивается на краю земли, у берегов обеих Америк.

Доктор Джозеф Хинчман был корабельным врачом на каперском судне Принц Джордж.

Примерно так выглядел бриг

Бриг выплыл из Нью-Йорка 1 июля 1757 года, чтобы устраивать всякие гадости французам, которые вели активную морскую торговлю в этих морях. Об этом даже писала газета Weekly Post Boy из Нью-Йорка:

"27 июня 1757. Приватиры, что собрались в рейд против врагов Её величества были о двух кораблях. Король Прусский с тринадцатью шестифунтовыми орудиями, тринадцатью вертлюжными орудиями, сто и пятидесятью матросами и под командованием Томаса Сеймура. Принц Джордж с дюженою шестифунтовых орудий, четырнадцатью вертлюжными орудиями, сотнею матросов и под командованием Уильима Мюррея."

Все пошло не совсем гладко, бриг потерпел крушение у берегов Гаити 18 августа 1757 года. Команда спаслась на шлюпках, но это было только началом. Вот как описывает это доктор Хинчман:

"21 августа. Воскресенье. Дул шквалистый ветер, а море поднималось так высоко, что мы ожидали, что наша лохань вот-вот переполнится водой и мы утонем. Наши люди пали духом от того, что который день ничего не пили и не брали и крохи в рот с тех пор, как корабль разбился. В отчаянии, некоторые из них пытались пить собственную мочу, чтобы утолить жажду. Наступала ночь, а море поднималось все выше и выше. Некоторые из матросов впадали в бредовую горячку и пытались выпрыгнуть за борт, чтобы уйти домой и наконец попить. Мы ужасно боялись, что наша шлюпка перевернется. В конце концов, мы перестали видеть иной судьбы кроме гибели и того, что море поглотит нас. Надежды на спасение практически не было."

Однако удача улыбнулась им и уже на следующее утро они увидели берег острова.

"22 августа. Понедельник. Рано утром с первыми лучами солнца мы увидали берег Тортуги, что на северной части Эспаньолы. Это чудное открытие вернуло в наши души надежду, что мы наконец-то ступим на твердую почву, а заодно найдем, чем утолить голод и жажду. Ожидание скорой земли придало нам сил, посему мы стали грести вдвое быстрей, лишь бы доплыть до берега. К нашей удаче, мы были у западной стороны острова. Мы расправили паруса и развернули их по ветру, а затем быстро проплыли пол-лиги и достигли небольшой песчаной бухты примерно к трем часам после полудня. Оттащив шлюп на берег, мы тотчас же отправились на поиски пропитания, а также на разведку острова. Увы, мы не смогли найти ничего, кроме дикого винограда, есть и пить от которого хотелось только больше. Близилась ночь и мы стали возвращаться к шлюпу один за одним. Мы решили перевернуть шлюп, чтобы использовать его как укрытие для сна. Несколько наших людей не дошли до нас, потому мы подумали, что они заблудились в лесах или погибли. Но уже между восемью и девятью часами вся команда была в сборе, после чего решили лечь спать. Кто-то выбрал себе место под кораблем, а кто-то в кустах неподалёку или на камнях. Но прежде чем уснуть, мы до трёх часов утра решали, что нам лучше всего делать. Мы поняли, что выхода всего два: либо сгинуть на этом острове без еды и воды, либо доплыть до Эспаньолы и сдаться на милость французов."

Тортуга в 18 веке

Изнывая в тропическом аду, горе-корсары все же решили доплыть до Пор-де-Пе, где их встретили удивленные французы. К шлюпу приставили вооруженных негров, которые не спускали с них взгляд и угрожали застрелить при малейшей попытке уйти с посудины. Так их продержали до вечера, пока не пришло распоряжение доставить их в форт, где их допросили и осмотрели. Комендант форта пожалел пиратов и приказал накормить их, а еще дать рома и сахара. Команда с жадностью набросилась на еду, набивая животы до отвала. Однако несмотря на то, что пища вернула им сил, все равно длительное нахождение в море и на острове под палящим солнцем не могло остаться без последствий. Сытый доктор Хинчман приступил к своим профессиональным обязанностям и стал осматривать подопечных, вот что он пишет:

«Многие из наших людей серьезно пострадали, их спины и плечи обгорели под солнцем настолько сильно, что образовывались корки, а кожа стала похожа на хорошо прожаренную говядину. Пострадавшие не могли спокойно спать и лежать.»

Потом они отправились спать и впервые за долгое время хорошо выспались.

С утра после завтрака комендант отдал приказ доставить их на два фрегата, Саваж и Ликорн, которые должны были доставить их в порт города Кап-Франсе. По пути Хинчман увидел боевые корабли англичан, а именно: Эдинбург, Аугуста и Дредноут. Англичане проплывали мимо Кап-Франсе и решили подразнить французов, отдав несколько холостых залпов.

Корабли недалеко от Кап-Франсе

Порт Кап-Франсе был очень оживленным местом. Доктор Хинчман пишет, что видел там четыре больших французских линейных корабля, фрегат, сорок торговых голландских и французских кораблей, а также два английских судна под белым флагом.

Французы приговорили приватиров к тюремному заключению, что называется, до выяснения обстоятельств. Там же, в тюрьме, Хинчман встретился с другими приватирами-неудачниками, которых поймали французы. У всех была похожая история «напоролись на рифы, а дальше сдались». Однако, в целом, на пиратов французам было наплевать, потому что было банально не до этого. Обстановка накалялась, что затем привело к знаменитому сражению у Кап-Франсе, когда уже упомянутые в своем дневнике доктором Хинчманом корабли Аугуста, Дредноут и Эдинбург серьезно потрепали французский флот, заставив его вернутся обратно в порт. Англичане пытались помешать французам вести торговлю в этой области, а граф Арман де Керсен, который был наместником, решил навести порядок и прорвать блокаду. Керсен взял с собой все имеющиеся у него корабли, которые уже видел Хинчман, в том числе фрегаты Ликорн и Саваж, и лично возглавил атаку. Однако вышло ровным счетом наоборот. Командор Форрест, стоя на борту Аугусты, заметил: «Что ж, господа, вы видите, что они выдвинулись, чтобы атаковать нас», капитан Саклинг ему вторил: «Я думаю, было бы жаль их разочаровать». После чего разгромили превосходящего противника в пух и прах.

Фактически Джордж Хинчман стал свидетелем исторического события, описывая сперва, как граф де Керсен собирался разбить англичан, а затем наблюдая, как побитые французские корабли с позором вернулись обратно в гавань Кап-Франсе.

«21 октября. Утро пятницы. Примерно в 4 часа до полудня месье Керсен отплыл с четырьмя линейными кораблями и тремя фрегатами, чтобы выбить коммодора Форреста с побережья, у которого было всего три корабля: Аугуста, Эдинбург и Дредноут. Битва началась примерно в 4 после полудня и продолжалась до темноты, когда французы были вынуждены вернуться обратно в порт Кап-Франсе для ремонта их кораблей.»

Сражение у Кап-Франсе

Раненный в бою граф Арманд де Керсен был в ярости от своего провала и приказал в срок трех недель починить все корабли, чтобы все-таки провести торговый конвой во Францию. Над узниками же решили сжалится и их отпустили на Ямайку, куда они доплыли за шесть дней и встретились с военно-морскими силами Её величества в Порт-Рояле.

• Дневник Доктора Хинчмана: https://www.jstor.org/stable/20085292
• Marley. Wars of the Americas. — P. 280–1.