Чума в Сан-Франциско: крысы, расизм и реформы
Тилли Тэнси рассказывает историю о неконтролируемой эпидемии в Калифорнии в начале двадцатого века.
Черная смерть у золотых ворот: гонка ради спасения Америки от бубонной чумы Дэвид Рэндалл, W. W. Norton (2019).
Самым страшным кошмаром для служб ЧС является вспышка смертельной инфекционной болезни в городах, причина которой неизвестна. Журналист Дэвид Рэндэлл в своей поразительной книге «Черная смерть у золотых ворот» описывает эпидемию бубонной чумы в Сан-Франциско, штат Калифорния, случившейся в 1900 году. Гонка за то, чтобы распознать, изолировать и остановить болезнь против преступной беспечности властей, финансовых афер, политических интриг и научных диспутов.
Не в последнюю очередь, эта история демонстрирует, как такие вспышки оборачиваются социально-политическим кризисом, инициирующим антинаучную риторику властей и страх перед «другими» — от пандемии гриппа в Испании в 1918 до кризиса 80-х годов, связанным с распространением СПИДа в США и текущей вспышки Эболы в демократической республике Конго.
После опустошения Европы и Азии в 14 веке вспышки бубонной чумы случались время от времени, например, в конце 1870-х годов произошла на Юге Китая. Вспышка 1893 года, распространяясь вдоль рек по путям движения пароходов, погубила тысячи людей в городе Кантоне. В конце 19 века болезнь нашли у недавно прибывшего китайского иммигранта, затем чума появилась на Гавайских островах. Вероятно, оттуда по обычному маршруту морских торговых путей болезнь попала в Сан-Франциско.
Общеизвестно, что город был грязным, коррумпированным и переполненным людьми. Калифорнийская золотая лихорадка 1848–1855 годов способствовала увеличению численности более чем в 25 раз. К 1867 году Китайские иммигранты составили 90 % рабочей силы по построению трансконтинентальной железной дороги. К 1880 году 16 % населения Сан-Франциско составляли китайцы. Они сталкивались с враждебностью и дискриминацией: например, в 1882 году закон о высылке из США и запрете на въезд для граждан Китая значительно затруднил им иммиграцию. Китайский квартал стал самым перенаселенным и бедным районом Сан-Франциско: ветхие деревянные постройки, разделенные внутри на маленькие пространства. В марте 1900 года один из предполагаемых больных чумой умер в одной из таких.
Вызывающая чуму бактерия Yersinia pestis была идентифицирована в 1894, но тогда мало кто знал о способах ее распространения, о лечении и профилактике. Как говорит Рэндалл, чума обозначалась исключительно как «расовая болезнь», к которой люди европейского происхождения были невосприимчивы. (Эта расистская ошибка возникла отчасти потому, что европейские экспатрианты в колониальной Индии и Гонконге редко заражались болезнями, от которых страдало местное население)
Это был первый подобный случай, заставивший элиту Сан-Франциско паниковать. Тогда они изолировали китайский квартал, предотвращались любые возможности попадания продуктов питания оттуда на местный рынок или наоборот, ограничивали передвижение местных обитателей по городу — уборщиков, поваров, рабочих. Как следствие, среди горожан началась паника: люди стали прятать мертвых и умирающих от «волчьих врачей» — городских инспекторов службы здравоохранения. За пределами китайского квартала средний класс белых людей был возмущен всеобщей неразберихой. Был нужен конкретный диагноз.
Массовые вскрытия крыс имели решающее значение для прекращения эпидемии бубонной чумы в Сан-Франциско. Предоставлено: Национальная библиотека медицины/Центры по контролю заболеваний. Оригинал: Nature.
Один из немногих чиновников общественного здравоохранения, который мог поставить этот диагноз, прибыл в Сан-Франциско незадолго до этого. Джозеф Киньюн был ветераном в федеральной службе морского госпиталя (federal Marine Hospital Service — MHS) в Вашингтоне, больнице Бельвью в Нью-Йорке и в европейских лабораториях имени Луи Пастера и Роберта Коха. Его растущий авторитет досаждал его боссу, главному хирургу США Уолтеру Вайману, который отослал его в Калифорнию.
Тесты Киньюна на образцах, взятых у первых предполагаемых жертв, подтвердили наличие чумы. Однако политическое и общественное давление уже привело к тому, что местное управление здравоохранения отменило карантин. С этой точки зрения, Киньюн боролся с гораздо большим, чем просто с бактерией. Как говорит Рэндалл, авторитетные медики, политики, пресса и отрицательно относящаяся к карантину публика сопротивлялись Киньюну и его усилиям. Киньюну также мешали это заносчивость и недостаток местных контактов (он обосновался в изолированном госпитале на острове Энджел в заливе Сан-Франциско).
Большинство местных чиновников департамента здравоохранения отказались выполнять предложения Киньюна по проверке, избирательному карантину и прививке экспериментальной вакциной, изобретенной российским бактериологом Владимиром Хавкиным. Власти города максимально затягивали дело, отказываясь признавать наличие чумы в городе. Судебное дело против MHS по иску Шести китайских компаний (благотворительное общество, защищающее интересы китайцев) поставило под сомнение медицинскую квалификацию Киньюна: с пациентами должны работать реальные врачи-практики, а не микроскопы.
Враждебность по отношению к науке стала открыто возрастать. Техас и Луизиана угрожали закрыть границы, и губернатор Калифорнии Генри Гейдж, помня о ежегодном урожае фруктов в его штате на 25 миллионов долларов и обеспокоенный тем, что другие штаты могут заподозрить проблему, осудил «чумную ложь» в письме госсекретарю США Джону Хэю и высказал угрозы любому, кто публикует что-либо на эту тему. Эти записи дошли до Вашингтона и началось независимое научное расследование. Недели спустя в отчете о расследовании было подтверждено всеобщее опасение, но это не положило конец обманам и махинациям. Гейдж объявил расследование нечестным и препятствовал огласке этой информации в федеральных новостях; Вайман вступил в сговор по сокрытию результатов расследования. Но это все равно просочилось в прессу в 1901 году, и оба города и штат тогда сделали заявление о том, что будут выделены необходимые средства, чтобы ликвидировать болезнь и вылечить пациентов. Киньюну, однако, было отказано в защите и оправдании. Он был отправлен в Мичиган и в конечном итоге заменен Рупертом Блу.
Блу основал офис и лабораторию в китайском квартале и работал с китайскими организациями. Но инфицированные люди все также были изолированы от своих семей, и споры между штатом и авторитетами городского здравоохранения и MHS продолжались. Растерянный, Блу попросил об отъезде, веря в то, что только широко распространившаяся эпидемия когда-нибудь заставит Сан-Франциско покончить с безразличием. И это случилось в 1903 году.
Его сразу вернули, с новым авторитетом и поддержкой
Блу стал настаивать на проведении дезинфекции в городе. Начали с китайского квартала: земляные фундаменты были забетонированы, бетон разводили с карболовой кислотой, стены мыли щелоком, улицы были заасфальтированы, выгребные ямы заполнены и ветхие жилые помещения снесены. Инфекция, обнаруженная в других местах города, заставила Блу задуматься о способах передачи. Подозревая, что источник инфекции — зараженные блохами крысы, он развернул кампанию по уничтожению крыс. В 1905, убедившись, что город спасен, Блу снова уехал.
Руперт Блу возглавил большую часть кампании по искоренению чумы в Сан-Франциско. Предоставлено: Национальная библиотека медицины/Центры по контролю заболеваний.
Он еще дважды возвращался. Землетрясение в Сан-Франциско магнитудой 7,9 в 1906 году разрушило около 80 % инфраструктуры города и оставило без крова более 250000 человек, а крысы плодились в разрушенных домах и открытой канализации. Блу контролировал небольшие вспышки и после уехал; 16 месяцев спустя болезнь вернулась. Вернувшись в разрушенный город, Блу отправил армию крысоловов в город, сотни крыс вскрывали в поисках признаков чумы у них. Чтобы покончить с преступной беспечностью, он угрожал закрыть на карантин весь город и предотвратить отправку на ремонт престижных в США военно-морских кораблей.
Наконец, в ноябре 1908 года Сан-Франциско был объявлен свободным от чумы; через 4 года Блу стал генеральным хирургом США.
Блу обратил внимание на то, что болезнь поразила популяцию диких белок. Сегодня в США в среднем семь человек в год, большинство из которых являются туристами, заражаются чумой, их лечат антибиотиками.
Доклад Рэндалла динамичный и захватывающий. И его исследование конфликтов, предрассудков и приоритетов сделано для вдумчивого чтения в мире, где клиники Эбола поджигаются и антипрививочные движения угрожают возрождением таких болезней как корь. Как считают множество экспертов здравоохранения, вопрос, который мы должны задать о следующей пандемии, не «Что, если?», а «Когда?».