Немножко беременна: биохимическая беременность

В эпоху сверхчувствительных тест-систем для определения беременности до задержки менструации, а также распространенности вспомогательных репродуктивных технологий все чаще встречается такое явление, как биохимическая беременность. Особенно актуальна эта тема среди женщин, воспользовавшихся программой экстракорпорального оплодотворения, так как беременность в таком случае контролируется активнее, а частота самопроизвольного прерывания беременности выше из-за возраста пациенток и наличия патологий репродуктивной системы. Около 25 % беременностей заканчиваются неудачей до того, как у женщины появятся какие-либо субъективные признаки того, что она беременна.

Для начала следует определиться с понятиями клиническая беременность и биохимическая беременность. Биохимической следует считать беременность с низким пиком β-ХГЧ (<100 мМЕ/мл), быстрым падением его концентрации в сыворотке крови или моче матери и отсутствием существенной задержки менструального цикла. Также отсутствуют такие признаки беременности, как увеличение размеров матки и молочных желез, а при ультразвуковом исследовании в полости матки не определяется плодное яйцо. Клиническая беременность, помимо физиологической беременности и родов, включает в себя самопроизвольные, искусственные выкидыши и эктопическую беременность. Следует также отличать биохимическую беременность от ранней потери беременности, при которой плодное яйцо визуализируется, но отсутствует эмбрион или его сердцебиение.

Механизм развития биохимической беременности

Развивающийся эмбрион начинает секретировать хорионический гонадотропин человека сразу после имплантации в стенку матки, что происходит спустя 6–7 дней после оплодотворения. В том случае, если эмбрионом продуцируется достаточное количество ХГЧ, с этого момента возможно определить его концентрацию в крови и моче матери. В норме при беременности в период между 2-й и 5-й неделей количество β-ХГЧ удваивается каждые 1,5 суток. При многоплодной беременности оно увеличивается пропорционально числу плодов. Максимума уровень ХГЧ достигает на 10–11 неделе, а затем постепенно снижается.

Рассмотрим механизм на примере беременности с помощью ЭКО: приблизительно через 12 дней после забора яйцеклеток, через 9 дней после переноса эмбрионов, на 3-й день и через 7 дней после переноса бластоцисты женщине следует определить уровень β-ХГЧ в крови. К этому времени почти весь триггер β-ХГЧ, введенный для подготовки развивающихся ооцитов к извлечению, должен исчезнуть из кровотока женщины. Таким образом, обнаружение >5 МЕ β-ХГЧ на мл тестируемой крови является показателем того, что эмбрион попытался начать или начал имплантацию. В случае, если использовалась донорская яйцеклетка, усыновление эмбрионов или при переносе замороженных эмбрионов, «триггер» β-ХГЧ не вводится, и тогда обнаружение любого количества β-ХГЧ в крови считается значимым.

Однако вскоре после имплантации беременность прерывается, уровень β-ХГЧ снижается и при ультразвуковом исследовании не визуализируется плодное яйцо, следовательно, беременность диагностируется только биохимически.

Этиология

Долгое время считалось, что основной причиной биохимической беременности являются хромосомные нарушения, однако сейчас все больше авторов склоняется к тому, что гораздо большее влияние оказывают эндометриальные и эмбриональные факторы. Недостаточная толщина эндометрия или невосприимчивость слизистой оболочки матки (по анатомическим, иммунологическим или другим причинам) может быть препятствием для успешной имплантации эмбриона. Проводился ретроспективный анализ исходов беременности у 81 пациентки с индуцированной овуляцией. В день введения ХГЧ или всплеска ЛГ выполнялось ультразвуковое исследование с целью определения толщины эндометрия. Биохимическая беременность произошла в 7/32 (21,9 %) беременностей, когда толщина эндометрия была <9 мм, по сравнению с 0/49, когда толщина эндометрия была ≥9 мм в день введения ХГЧ или всплеска ЛГ.

Итальянское исследование Fachchinetti и соавторов оценило стресс как этиологический фактор развития биохимической беременности. Ученые провели контролируемое проспективное клиническое исследование, чтобы оценить связь между уязвимостью к стрессу и результатами ЭКО. 49 бесплодных женщин были последовательно допущены к индукции суперовуляции. В день взятия яйцеклеток испытуемые были подвергнуты тесту Stroop Color and Word, который измерял способность справляться с когнитивным стрессором, с участием внимания и симпатоадреналовой системы. Систолическое артериальное давление (САД) и диастолическое артериальное давление (ДАД), а также частота сердечных сокращений (ЧСС) измерялись в начале исследования, во время теста и через 10 минут после окончания теста. Основным критерием оценки были данные о биохимической беременности (значение β-ХГЧ через 12 дней после переноса), определяющие группы успеха и неудачи. Результаты показали, что 16 женщин (33 %) имели биохимическую беременность, у 12 женщин (24 %) беременность подтверждена УЗИ, и 8 женщин (16 %) родили здоровых детей. Возраст, образование, причины и продолжительность бесплодия были одинаковыми в группах успеха и неудач, но последние были более вовлечены в работу вне дома, чем первые. Кроме того, они имели меньшее количество оплодотворенных ооцитов и перенесенных эмбрионов, а по результатам теста Stroop, у каждой пациентки были увеличены показатели САД, ДАД, ЧСС. У беременных женщин наблюдалась более низкая реакция как систолического артериального давления, так и частоты сердечных сокращений, чем у женщин, которые потерпели неудачу. Исследователи пришли к выводу, что уязвимость сердечно-сосудистой системы под действием стрессовых факторов связана с плохим исходом ЭКО.

Качество материала для проведения ЭКО также может влиять на исход беременности. Многие исследования исходов беременности после ЭКО или ИКСИ указывают на то, что повреждение ДНК сперматозоидов связано со значительно повышенным риском неудач. Хотя возможные механизмы, лежащие в основе связи между повреждением ДНК спермы и потерей беременности, неизвестны, исследования на животных показывают, что повреждение ДНК сперматозоидов может привести к аномальному развитию эмбрионов и нарушению имплантации. При переносе размороженных эмбрионов неудачный исход беременности может быть связан с повреждением клеток во время процедуры замораживания и оттаивания, однако ретроспективное исследование, направленное на оценку влияния стадии развития эмбриона и его хромосомного набора, свидетельствует об отсутствии связи между вышеуказанными характеристиками и исходом беременности.

Диагностика биохимической беременности

Биохимическая беременность диагностируется на основании следующих признаков:

1. Низкий пик β-ХГЧ (<100 мМЕ/мл).
   
2. Быстрое снижение концентрации β-ХГЧ в моче или сыворотке.
   
3. Небольшая задержка до наступления следующей менструации.
   
4. Отсутствие плодного яйца при проведении ультразвукового исследования.

Влияние биохимической беременности в анамнезе на исход последующих беременностей зависит от исходного репродуктивного статуса женщины. В большинстве случаев здоровая женщина после биохимической беременности способна выносить и родить здорового ребенка, но, если беременность прерывается несколько раз, необходимо обследовать пару на предмет бесплодия. Однако для пар, проходящих процедуру ЭКО, биохимическая беременность может дать надежду на успех следующих попыток, что неоднократно подтверждено научными исследованиями.

Источники:

1. Lee H. M. et al. Etiological evaluation of repeated biochemical pregnancy in infertile couples who have undergone in vitro fertilization //Obstetrics & gynecology science. – 2017. – Т. 60. – №. 6.
   
2. Annan J. J. K. et al. Biochemical pregnancy during assisted conception: a little bit pregnant //Journal of clinical medicine research. – 2013. – Т. 5. – №. 4.
   
3. Vaiarelli A. et al. Biochemical pregnancy loss after frozen embryo transfer seems independent of embryo developmental stage and chromosomal status //Reproductive biomedicine online. – 2018. – Т. 37. – №. 3.
   
4. Zanetti B. F. et al. Predictive factors for biochemical pregnancy in intracytoplasmic sperm injection cycles //Reproductive biology. – 2019. – Т. 19. – №. 1.